|
На работу пришла Настасья,
На комиссию утром ясным,
И ей все говорили "здрасте",
Ведь Настасья была при власти.
Обсуждала она вопросы,
Выступала она с докладом,
И боялись её все гады,
Кровопийцы и кровососы.
Не ждала никакой напасти,
Тут обрушилось как ненастье,
Закружило в хмелю Настасью,
Бес гуляет в душе мордастый.
Нагадала себе несчастье,
Закрывала глаза напрасно -
Все вокруг стало желто-красным,
И привиделось чудо-юдо:
Чудо ей что-то прорычало,
Изрыгая огонь из пасти,
Эх бы морде той кирпича бы,
Стала морда бы та прекрасней.
Не владела собой Настасья,
Хоть стремилася что есть силы,
Захотела страстям отдаться,
И сама себя загубила.
Протрубил шофар муэдзина,
Прозвенел айфон Либермана,
Налила воды из графина
(Жалко, не было джерикана).
Подорвалась с места Настасья,
Призывая чудище к бою,
И прицелившись по мордасе
Окатила его водою.
Заломали Настасье руки,
Оттащили от той Маджадлы,
А она им кричала "суки!"
А она им кричала "падлы!"
Горевала в тоске Настасья,
Обливала себя слезами,
Посрывала все покрывала –
Отчего же в ней эти страсти?
Отстранили ее на месяц,
Угрожали лишить мандата:
- Позабудешь вообще про кнессет,
Не вернёшься сюда обратно.
Говорила себе Настасья:
"Все ведь было таким прекрасным.
Нафига ж мне такое щастье,
Ведь покаместь не на сносях я".
|
|