...מסתבך אני, חשבתי, חבריא,
יתמלח, כבר חשבתי, טוטלי!
התרוצצנו אנו אז במצרים
עם משלחת הסתדרות פּרוֹלֶטָרִית.
נאט"ו-שמאטו, שאלה פלסטינית,
אך הרגשתי רעבון לא נורמלי.
מה חושבים הם, בני זונות, אני סיני?
מה נראה להם אצלי, צום גדליה?
כאן גם מאו בעצמו יתלכסן עוד,
לו היה רואה תפריט כזה – איכסה!
רק הגיע הישועה מקוֹנְסֶרְבות,
שאשתי למזוודה לי הכניסה.
אך הייתה – צחוק הגורל – היא מסטולה,
והכניסה אך ורק דג מלוח.
וכל ערב במלון המסריח
מסתגר אני בפנים על בריח,
מתפלל, מה שנקרא, למשיח
ותוקע לי בשקט מליח.
ובבוקר חש צמא שכזאת,
שמוכן אפילו שטן לשתות.
עד שיום אחד נשבר לי ממנו,
ולמכולת לקראת ערב נכנסתי...
לא לנצח אני חי, כמו רַבֵּנוּ,
אתפגר מהמליח ובסטה!
אז עומד אני, קוצץ ציפורניים,
מתנדנד כְּמו חסיד מול הכותל.
יש קצת גרושים שלהם, אך עדיין
לבזבז אותם חבל על האוכל!
במדף סוג של קינוח לוקח,
בקופסונת עלובה ונידחת.
מה עליה מקושקש – שד יודע,
בשפות זרות אני ככה-ככה.
מתקרב שם לאחת, סניוריטה,
- תסלחי, - אומר, - קוֹם ביֵין, ביטֶה-דריטֶה,
זה בשר כאן, לא טעיתי, חלילה?..
והיא עושה לי כן בראש, יא שרלילה!
והלכתי לקופה, מוכה הלם,
התעוררתי במלון רק, בחדר,
מתיישב על מיטתי בלי בגדים,
עם פותחן הקופסאות בידי!
ומאז אותה שעה כל הערב
השתוללתי ויבבתי כמו כלב.
לא בשר היה בפנים לקינוח,
אך היה שם, התברר, דג מלוח!
ולא איזה מין תוצרת קנדית,
אך כתוב במדבקה מִלמטה,
כי שלנו "מַאדֶה אִין", לנינגרדית,
רובל ארבע, בתחמיץ מָרִינָדָה.
...אז אין מה, חבר'ה, לחפש שם ברוחק,
למקומות יותר קרובים עשו ויזות!
כי גם תורמים לבני-זונות אנו אוכל,
ובסוף – תרתי משמע – גם אוכלים זאת!
אז חשבתי, כי הכול שם אחרת,
יישאר משם דבר-מה למזכרת,
התברר, כולם בחו"ל הזה זבלות,
ועלינו מסתכלים מלמעלה!
והחיים אצלם בחו"ל שם – חרבנה!
עוד גרוע – תסלחו – משלנו!
|
...Мистабех ани, хашавти, хеврая,
Йитмалеах, квар хашавти, тотали!
hитроцацну ану аз бэ мицраим
Им мишлахат hистадрут пролетарит.
Нато-шмато, шеэла палестинит,
Ах hергашти реавон ло нормали.
Ма хошвим hэм, бней-зонот, ани сини?
Ма нир'э лаhэм эцли, цом Гедалья?
Кан гам Мао бэ-ацмо йитлахсен од,
Лу hая роэ тафрит ка зе - ихса!
Рак hигиа hа-йшуа ми консервот,
Ше ишти ла мизвада ли hихниса.
Ах hайта - цхок а-гораль - hи мастула,
Вэ hихниса ах вэ рак даг малуах.
Вэ-холь эрев ба-малон а-масриах
Мистагер ани бифним аль бариах,
Митпалель, ма ше никра, ле машиах
Вэ токеа ли бэ-шекет малиах.
У ва-бокер хаш цама ше ка-зот,
Ше мухан афилу шетен лиштот!
Ад ше йом эхад нишбар ли мимену,
У-ль-маколет ликрат эрев нихнасти...
Ло ла-нецах ани хай, кмо рабейну,
Этпагер меha-малиах вэ баста!
Аз омэд ани, коцец ципорнаим,
Митнаднед, кемо хасид муль а-котель.
Еш кцат грушим шелаhэм, ах адаин,
Левазбэз отам хаваль аль а-охель!
Ба мадаф суг шель кинуах локеах,
Бэ куфсонет алума вэ нидахат.
Ма алеа мекушкаш - шед йодеа,
Бэ-сафот зарот ани каха-каха.
Миткарев шам ле ахат, синьорита,
- Тислехи, - омэр, - ком бьен, битте-дритте,
Зе басар кан, ло таити, халила?..
Вэ hи оса ли "кэн" ба-рош, йа шарлила!
Вэ haлахти ла-купа, муке hэлем,
hит'орарти ба-малон рак, ба-хэдер -
Митьяшев аль митати бли бгадим,
Им потхан а-куфсаот бэ-яди!
У-ме аз ота шаа коль а-эрев
hиштолальти вэ йибавти кмо келев.
Ло басар hая бифним ла-кинуах,
Ах hая шам, hитбарер, даг малуах!
Вэ ло эйзе мин тоцерет канадит,
Ах катув ба-мадбека ми-лемата,
Ки шелану "маде ин", ленинградит,
Рубаль арба, бэ-тахмиц маринада!
...Аз эйн ма, хэвре, лехапес шам бэ-рохак,
Ли-мкомот йотер кровим асу визот!
Ки гам тормим ла бней-зонот ану охель,
У-ва-соф - тартей машма - гам охлим зот!
Аз хашавти, ки а-коль шам ахэрет,
Йишаэр ми шам двар-ма ле мазкерет,
hитбарер, кулям ба-хуль а-зе звалот,
Вэ алейну мистаклим милемала!
Вэ а-хаим эцлам бэ-хуль шам - харбана!
Од гаруа - тислеху - ми шелану!
|
...Прямо, думал я одно - быть бы живу,
Прямо, думал - до нутря просолюся!
А мотались мы тогда по Алжиру
С делегацией ЦК профсоюза.
Речи-встречи, то да се, кроем НАТО,
Но вконец оголодал я, катаясь.
Мне ж лягушек ихних на дух не надо,
Я им, сукиным детям, не китаец!
Тут и Мао, сам-рассам, окосел бы!
Быть бы живу, говорю, не до жира!
И одно мое спасенье - консервы,
Что мне Дарья в чемодан положила.
Но случилось, что она, с переляку,
Положила мне одну лишь салаку.
Я в отеле их засратом, в "Паласе",
Запираюсь, как вернемся, в палате,
Помолюсь, как говорится, Аллаху
И рубаю в маринаде салаку.
А на утро я от жажды мычу,
И хоть воду мне давай, хоть мочу!
Ну, извелся я! И как-то, под вечер,
Не стерпел и очутился в продмаге...
Я ж не л ы с ы й, мать их так! - Я ж не вечен,
Я ж могу и помереть с той салаки!
Вот стою я, прямо злой, как Малюта,
То мне зябко в пинжаке, то мне жарко.
Хоть дерьмовая, а все же - валюта,
Все же тратить исключительно жалко!
И беру я что-то вроде закуски,
Захудаленькую баночку, с краю.
Но написано на ней не по-русски,
А по-ихнему я плохо читаю.
Подхожу я тут к одной синьорите:
- Извините, мол, ком бьен, битте-дритте,
Подскажите, мол, не с мясом ли банка?..
А она в ответ кивает, засранка!
И пошел я, как в беспамятстве, к кассе,
И очнулся лишь в палате, в "Паласе" -
Вот на койке я сижу нагишом
И орудую консервным ножом!
И до самого рассветного часа
Матерился я в ту ночь, как собака.
Оказалось в этой банке не мясо,
Оказалась в этой банке салака!
И не где-нибудь в Бразилии "маде",
А написано ж внизу, на наклейке,
Что, мол, "маде" в СССР, в маринаде,
В Ленинграде, рупь четыре копейки!
...Нет уж, братцы, надо ездить поближе,
Не на край, расперемать его, света!
Мы ж им - гадам - помогаем, и мы же
Пропадаем, как клопы, через это!
Я то думал - как-никак заграница,
Думал память, как-никак, сохранится,
Оказалось, что они, голодранцы,
Понимают так, что мы - иностранцы!
И вся жизнь их заграничная - лажа!
Даже хуже - извините - чем наша!
|
Предыдущая песня
Следующая песня 
